больше», – заявил газете ВЗГЛЯД Павел Капчиц, вице-президент Фонда
помощи семьям погибших в трагедии рейса Ту-154, сбитого украинской
ракетой над Черным морем в 2001 году. Он рассказал, зачем сейчас
родственники погибших требуют возобновления расследования.
Родственники погибших в катастрофе российского Ту-154, сбитого
украинской ракетой над Черным морем в 2001 году, снова потребовали
официального установления ее причин. Соответствующее письмо они
направили в Генпрокуратуру и президенту России, сообщил в среду
вице-президент Фонда помощи семьям погибших пассажиров Павел Капчиц.
«Речи о компенсациях сейчас не идет. Мы просто хотим окончательно установить истину»
К
письмам приложено заключение о причинах аварии украинской стороны. По
словам Капчица, в 2014 году родственники уже просили Генпрокуратуру
возобновить дело, однако в итоге их просьба осталась без ответа.
«Украинский суд принял это экспертное заключение и на этом основании
отказал авиакомпании «Сибирь» в исках, но должна быть компетентная
оценка этого решения российских правоохранителей, так как заключение МАК
ему полностью противоречит», – сказал Капчиц, пояснив, что после
катастрофы решение МАК легло в основу решения прокуратуры России о
передаче дела в прокуратуру Украины. Комиссия Межгосударственного
авиационного комитета установила, что лайнер на высоте 11 тыс. метров
сбила зенитная ракета С-200, запущенная силами ПВО Украины, проводившими
в тот день военные учения в Крыму. Суды на Украине отказались признать
причастность к трагедии украинских военных, однако в 2005 году
правительство страны выплатило родственникам компенсации из расчета 200
тыс. долларов за каждого погибшего.
О новых требованиях родственников жертв катастрофы Павел Капчиц рассказал газете ВЗГЛЯД.
ВЗГЛЯД: Павел Ефимович, почему было принято решение просить прокуратуру возобновить дело 14-летней давности?
 Павел Капчиц считает, что расследование гибели Ту-154 необходимо возобновить (фото: vdpo.ru) |
Павел Капчиц: Действительно,
мы направили в Генпрокуратуру и президенту письма с предложением
возобновить расследование и дать оценку техническому заключению
украинской стороны, в котором они утверждают, что украинские военные не
сбивали российский самолет в 2001 году. Мы обращались в нашу прокуратуру
по этому поводу еще осенью прошлого года. Было несколько ответов:
сначала от Генпрокуратуры, потом от следственного отдела, потом от
транспортной прокуратуры Южного федерального округа. Но по существу нам
никто так и не ответил.
ВЗГЛЯД: Украинская сторона считает, что самолет не был сбит украинской ракетой? Тогда кем?
П. К.: Вот
мы и обращаемся в нашу Генпрокуратуру, чтобы она возобновила
расследование. Если харьковская прокуратура закрывает дело, считая, что
граждане Украины в катастрофе не виноваты, возникает вопрос: если
самолет сбит не их ракетой, как считалось ранее, то кем? Может быть, это
был теракт на борту, как сейчас? Значит, надо заново во всем
разбираться. Это первое. И второе – в свое время материалы по катастрофе
были переданы в харьковскую прокуратуру из российской именно потому,
что предварительное следствие признало виновными украинских военных. А
потом оказалось, что военные якобы не виноваты, бывший министр обороны
Украины Кузьмук заявил, что это все поклеп на его страну, заключение МАК
было неправильным и т.д.
ВЗГЛЯД: Вы планируете выдвинуть новые требования о компенсациях от виновников авиакатастрофы?
П. К.: Мы
не выдвигаем никаких гражданско-правовых требований. Речи о
компенсациях сейчас не идет. Мы просто хотим окончательно установить
истину. Если ряд специалистов на Украине ставит под вопрос поражение
Ту-154 украинской ракетой, то российская сторона должна дать свою оценку
этой экспертизе, установить и наказать виновных.
ВЗГЛЯД: Что лично вы думаете о той авиакатастрофе? Уверены в виновности украинских военных?
П. К.:
Теперь уже не уверены. И по прежней официальной версии, это был
случайный выстрел, случайная ракета, случайно залетела и случайно
поразила гражданский самолет. Я же думал, что все было предрасположено к
тому, что наши близкие станут жертвами.
Все началось с
неправильной организации учений, когда неправильно был обозначен радиус
поражения. И в этих условиях чудо, что пострадал только один самолет,
жертв могло бы быть больше. У нас нет официальной информации о том, как
все происходило, но по результатам журналистских расследований
выяснилось, что когда руководителю этих учений сказали, что рядом
движется неопознанная цель, то он просто дал команду, причем в
неприличной форме, продолжать стрельбы, несмотря ни на что.
Таким
образом, сейчас мы имеем две версии – преступная халатность украинских
военных и теракт, который кажется вполне реальным на фоне катастрофы
теперь уже российского А321 над Синайским полуостровом 31 октября этого
года. Мы не знаем до конца, что было на самом деле, мы – частные лица,
которые не могут выносить официальные заключения. Но для того и
существуют компетентные органы, чтобы собрать доказательства и поставить
точку в этом вопросе.
ВЗГЛЯД: Что вы думаете о нынешней катастрофе А321?
П. К.: То,
что произошло над Донецком (катастрофа Ту-154 в 2001 году – прим.
ВЗГЛЯД), катастрофа над Синаем и то, что произошло 13 ноября в Париже, –
все это похожие вещи. Гибнут люди. Мы все испытываем боль. И нынешняя
ситуация снова и снова вызывает у нас переживания, заставляет мысленно
возвращаться к прошлому и задаваться вопросами, что же это такое было. У
меня в авиакатастрофе Ту-154 погибли 28-летняя дочь и полуторагодовалый
внук.
Популярные материалы
П. К.: К
сожалению, это такой опыт, какой не дай бог никому, но у нас опыт
создания такой организации есть. Мы через это уже прошли, и поэтому я
могу дать какие-то рекомендации родственникам жертв крушения А321. Помню
события 2001 года, когда только произошла катастрофа. Люди в такие
моменты, когда накатывает горе, беззащитны, не могут постоять за себя,
не могут в полной мере выполнять какие-то юридические действия и т.д.
Поэтому нужно создавать некую общественную организацию, которая
представляла бы интересы всех пострадавших и на всех уровнях – такая
организация была и у нас.
Это было юридическое лицо, которое в
том числе действовало на международном уровне – катастрофа ведь
случилась на Украине. У нас было и взаимодействие с МИДом, с органами
власти на Украине. Сейчас, я думаю, тоже без решения вопросов на
международном уровне не обойдется.
ВЗГЛЯД: Фонд просуществовал до 2012 года? Почему он был закрыт?
П. К.: Не
скажу, что кто-то специально нам мешал. Скажу просто – в какой-то
момент мы просто устали бороться, устали стучаться в закрытые двери.
Можно также сказать, что к нашей работе не было достаточного внимания со
стороны государства и общества.
Комментариев нет:
Отправить комментарий