Джон Бреннан, как это водится в США, собрал тяжеловесную комиссию экспертов, которые опросили тысячи сотрудников, проанализировали десятки тысяч документов, освоили массу денег и в итоге констатировали крайнюю степень неэффективности ЦРУ за последние 20–25 лет. Эта неэффективность привела и к резкому падению его аппаратного влияния, и к подрыву престижа, который ни Голливуд, ни новый Том Клэнси уже не спасут. И причины тому объективны.
«Все 90-е годы стадо бывших советологов и сказочников из «Рэнда» перебивалось мелкими заказами и работой на промышленные или финансовые корпорации. И тут настал их звездный час»
Грубо говоря, после 9/11 американское разведывательное сообщество подверглось столь чрезмерной критике, что значительно потеряло не только в степени влиятельности, но и во внутреннем престиже, что сказалось практически на всех областях его деятельности. Численность аппарата ЦРУ все это время неуклонно сокращалась, а уровень финансирования, скажем так, не находил должного понимания у Конгресса. В последние пять–семь лет ЦРУ даже стало терять штатные должности в посольствах, которые ранее были закреплены за сотрудниками разведки «по должности». Эти места стали занимать выходцы из армии, морской пехоты и спецназа, поскольку престиж этих структур, наоборот, масштабно вырос, и люди стали делать такую карьеру, о которой раньше и мечтать не могли. А за ЦРУ закрепилась функции «отстойника», что дополнительно оформилось и стратегией на получение информации через «нетрадиционные источники» (например, образовательные учреждения или «теневые» фирмы). Это, в свою очередь, привело к оттоку квалифицированных кадров, поскольку умному, талантливому и авантюрному по складу характера человеку, который идет на работу в разведку не только за карьерой, но и за адреналином, совершенно не улыбается провести ближайшие лет пять в каком-нибудь студенческом кампусе в Боготе или чихать от пыли в фиктивном консалтинговом агентстве в Москве. К тому же за сравнительно небольшие деньги и без гарантии карьерного роста.Значительная часть этих талантливых и амбициозных молодых людей с нестандартным умом и тревожной психикой почувствовали себя обделенными, обиженными и обойденными. А это (и вся история мировой разведки тому пример) – главный мотив для предательства. Где-то далеко за ним остаются деньги, дурные наклонности (разведка, по сути, это одна сплошная дурная наклонность), женщины и компромат. В разведке бытовая слава практически невозможна, и потому деловое признание, повышение в должности, более интересные задания и, как следствие, более интересная жизнь в замкнутом мире – основной стимул для работы. И когда его нет, люди начинают бунтовать кто как умеет. Кто-то пьет, а вот Сноуден и Мэннинг решили информацию складировать и передавать куда не надо.
Резко упал и аналитический уровень обработки исходной информации. Эта чрезвычайно важная часть деятельности ЦРУ постепенно была отдана на аутсорсинг различного рода «центрам», «группам», а то и академической профессуре. Все это тоже было следствием провала 2001 года, когда американское общество и административная машина обрушились в том числе и на аналитиков ЦРУ, которые, по совокупному мнению, не смогли сложить два и два из информации, поступавшей от агентуры. Так пал в неравном бою Аналитический департамент, который с песнями и гиканьем дотоптало новое поколение частных аналитиков, откусивших себе значительную часть от ужимавшегося финансирования ЦРУ. То есть финансы, ранее остававшиеся внутри Аналитического департамента, стали уходить за пределы Лэнгли, подпитывая на глазах возрождавшееся сообщество экспертов. А ведь все 90-е годы стадо бывших советологов и сказочников из «Рэнда» перебивалось мелкими заказами и работой на промышленные или финансовые корпорации. И тут настал их звездный час.
Лучше не стало. Уровень первичной аналитики резко упал из-за недостатка оперативной информации, а Оперативный директорат переключился на увлекательную погоню за Усамой бен Ладеном. На это были брошены практически все силы, «Аль-Каида» превратилась во врага номер один, заменив собой в этой роли СССР. Все нулевые годы ЦРУ уверенно дрейфовало в то состояние, в котором оно пребывало в «золотые годы» холодной войны. То есть в фабрику специальных операций силового толка (covert), среди которых попытки убить Кастро или перевороты в Чили и Конго казались детскими утренниками. Быстро стали возрождаться отряды специального назначения, ранее выведенные из состава ЦРУ как так называемой чистой разведки. Эти мрачные бритые люди заполонили посольства США по всему миру, вызвав в памяти самые мрачные образы и типажи вроде Боба Денара. Еще буквально несколько лет назад эта деятельность считалась чуть ли не основной, а сбор общеполитической разведывательной информации – чем-то вроде вышивания крестиком. Тоже вроде бы занятие, но никто еще не видел общепризнанного специалиста по вышиванию крестиком, которого интервьюирует Офра Уинфри на тему «как достичь успеха, понравиться красавице и заработать первый миллион».Так начался исход и из Оперативного директората, а на освободившиеся места интеллектуалов – знатоков психологии, истории и иностранных языков приходили все те же люди с бритыми затылками. Параллельно бурно развивались электронные технологии, первенство по которым застолбило себе АНБ, а ЦРУ пришлось довольствоваться тем, что осталось от утренней распродажи. Чтобы хоть как-то компенсировать нехватку кадров на этом направлении, на работу стали брать чуть ли не всех, кто что-то смыслил в компьютерных технологиях, а это оказывались в основном полунаркотические персонажи анархистского склада ума, которые великолепно смотрятся в пропагандистских сериалах типа «Морской полиции», но в реальности – сплошная головная боль. Сноуден – тому порука.
Апокалипсис был налицо. В какой-то момент дело дошло до того, что в окружении президента стали поговаривать об отмене PDB (President Daily Brief) – ежедневного обязательного утреннего доклада представителя ЦРУ о текущих новостях президенту и вице-президенту. Кстати, именно Бреннан был при президенте Клинтоне тем офицером ЦРУ, который эти доклады делал в Овальном кабинете, чем гордится до сих пор.
Серьезно исправило ситуацию уничтожение бен Ладена – даже несмотря на то, что саму операцию осуществляли «морские котики», а не расплодившиеся как кролики наемники ЦРУ. Тем не менее все артефакты, добытые при штурме Абботтабада, располагаются теперь на почетном месте именно в музее ЦРУ, а не на базе у «котиков». Но уничтожение «цели номер один» повысило престиж только двух структур внутри управления: антитеррористического центра (заслуженно) и спецназа (незаслуженно). В остальном все осталось на местах. Вообще стоит отметить, что по части деятельности ЦРУ российское внимание приковано в основном к «цветным революциям», включая украинскую и арабские, но мир заметно больше, а эти «мероприятия» вряд ли можно занести в актив управления. В большинстве случаев имел место и фактор случайности (Тунис), и фактор максимального перегрева общества (Египет). Все остальное – как было сплошным набором провалов, так им и осталось.
И тут грянули ИГИЛ, 10 000 иранских центрифуг и Украина.
ИНТЕРВЬЮ / ОБЩЕСТВО
Все. Контору надо закрывать.
Джон Бреннан с этим не согласен. Недаром он все это время возглавлял именно ту структуру, к которой меньше всего претензий – антитеррористический центр. Его предложения построены по отработанному за 70 лет деятельности управления принципу: вызовы изменились, значит, надо к ним приспособиться, а ЦРУ – именно та система, которая всегда демонстрировала максимальную способность к адаптации к новым условиям. И это не самореклама, это действительно так. В США с их прецедентным юридическим правом и верой в то, что наилучший уровень организации общества уже достигнут, эффективно меняться может только то, что максимально скрыто от общества. На этом фоне Бреннана начали обвинять в том, что пытается избавиться даже от контроля Конгресса. В ответ он принялся раздавать постановочные интервью крупным телеканалам, что только раззадорило общественность.
Начать реформы Бреннан хочет с кадров. Предлагается создать единый Центр профессиональной подготовки, в который будут входить подразделения по вербовке, управлению разведывательной деятельностью и отдел кадров. Все учреждения по обучению разведчиков будут переподчинены Университету ЦРУ, и уже на его базе будет вестись вся подготовка специалистов по самому широкому спектру областей разведывательной деятельности. Ректору университета будут предоставлены все необходимые полномочия по профподготовке офицеров, которые должны получить навыки действий в самых разнообразных условиях агентурной и контрразведывательной обстановки. В перспективе именно эти специалисты должны составить костяк будущего руководства ЦРУ. Параллельно должны быть выработаны единые нормы оценки персонала – успеваемости и способностей сотрудников, а также их личностных качеств.
Особо Бреннан напирает на необходимость пересмотреть порядок продвижения по службе руководителей всех уровней. При этом повышенное внимание должно быть уделено развитию у них лидерских качеств и расширению полномочий с одновременным повышением уровня самоконтроля, нацеленности на профессиональный рост и осознания того, что вне зависимости от административной принадлежности, занимаемой должности и профессиональной ориентации все они прежде всего офицеры разведки.
АРМИЯ И ВООРУЖЕНИЕ
Увлечение Бреннана выработкой новых стимулов карьерного роста, конечно, выросло из истории со Сноуденом и некоторых других похожих историй, неведомых миру. Разведка вообще очень чувствительна к предательствам, и ЦРУ до сих пор икается даже от историй двадцатилетней давности. А стандартизация подходов к оценке личности напрямую связана с модой на психологические тестирования, которые окончательно победили здравый смысл ради торжества толерантности. На практике такого рода психологическая «уравниловка» приводит к победе интеллектуальной серости, поскольку любое проявление нестандартного мышления объявляется опасным отходом от «нормы», следовательно, основой для потенциального срыва или перевербовки. Таким образом из разведки вымываются талантливые люди, поскольку они по определению нестандартны. Персонажам с «квадратным умом», напротив, очень вольготно в системе, которая обросла инструкциями на каждый чих.
По идее система отбора кадров, за которую ратует Бреннан, должна привести в ЦРУ людей талантливых и одаренных. Но на практике она, скорее всего, даст прямо противоположный результат, и возврат к стандартам холодной войны воплотится уже в ближайшие годы.
Что же касается административной части, Бреннан предлагает слить оперативные и аналитические управления по регионам, опираясь на положительный опыт антитеррористического центра. Там не существовало административного разделения на оперативную работу и аналитическую, грубя говоря, Джеймсы Бонды и эксперты работали в одном помещении с единым начальником. В качестве таковых предлагается создание новых должностей заместителей директора, один из которых будет занят только «цифровым департаментом». С созданием этой новой структуры Бреннан, очевидно, стремится избавиться от монополии АНБ на компьютерные технологии, хотя и аргументирует это необходимостью не разведки, а именно защиты информации, которая бродит по каналам связи ЦРУ. Строго говоря, это не его забота, а ФБР, но Бреннан хотел бы создать самодостаточную во всех отношениях систему, закрытую от взаимодействия с другими структурами. Здесь он тоже недалеко ушел от КГБ 70–80-х годов.
ПОПУЛЯРНЫЕ МАТЕРИАЛЫ
Организованное таким образом ЦРУ превращается в крайне идеологизированный и неповоротливый механизм, в котором размывается ответственность как за получение информации, так и за ее анализ. Бреннан никогда не работал с политическими данными, но он вполне способен превратить ЦРУ в частную армию, в которой политическая информация не будет подвергаться никакому независимому анализу. Возможно, повысится эффективность выполнения частных задач на локальных направлениях. Но такая система не способна обрабатывать весь массив информации сразу. В «старом» ЦРУ хоть как-то сохранялась возможность сводить воедино данные из Сингапура и Дублина, чтобы получить комплексную картину. Сейчас же люди, работающие на разных этажах здания, иногда не смогут скоммуницироваться друг с другом даже по простейшим вопросам совпадения данных. Говорить в такой ситуации о каком-либо стратегическом взгляде на мир уже не приходится, зато «правильные» люди на «правильных» местах, делая карьеру на принципах эффективности, будут поставлять наверх ту информацию, которую хотело бы видеть начальство в зависимости от своих политических предрассудков и текущей обстановки.
Это приводит к массовым припискам, созданию фиктивных сетей агентов, фабрикации информации ради карьерного роста и плохой, очень плохой аналитике от людей без фантазии и системных знаний.
И это мы тоже проходили.
Комментариев нет:
Отправить комментарий